Нет, Дмитрий Сергеевич такого не говорил и сказать не мог, поскольку спросили его о героях, которых не следует обижать. Тем не менее он их обидел, не удержался. Да и что ему еще оставалось делать и что отвечать? Ситуация ведь сложилась безвыходная.
Началось с того, что пятерых российских спортсменов, двух бобслеистов и трех скелетонистов, пожизненно дисквалифицировали за употребление допинга в Сочи. Имело продолжение в открытом письме, в котором приговоренные обращались к Путину с просьбой «помочь разобраться с отстранением». Завершилось в Кремле, где Песковаспросили, что они с шефом думают о судьбе погруженных в отчаяние подписантов.
Вопрос этот был очевидно бестактный. Непонятно, что должен сделать Владимир Владимирович, разбираясь с отстранением. Неясно, как он может помочь.
Ну, ввести армию на территорию МОК и провести там референдум о добровольном присоединении к России. Ну, мобилизовать войска и добровольцев, но референдум пока не проводить, объявив указанный МОК самопровозглашенной народной республикой, и завозить туда гуманитарку и «Буки». Ну, разбомбить его с воздуха, обязав журналистов упоминать МОК с непременным добавлением «запрещен на территории РФ». Но ведь это все требует серьезной подготовки, а времени в обрез: Кубок мира, куда не допускают дисквалифицированных, стартует уже 5 декабря.
Можно еще обойтись без вторжения и, наоборот, сознаться, что да, пичкали спортсменов всякой дрянью, причем насильно, и мочу им подменяли, вскрывая пробирки нанобензопилой и микрофомкой, однако попались и теперь каемся. Дескать, это была такая спецоперация, одобренная и проведенная на уровне Министерства спорта и ФСБ, а Путин ничего не знал. Но тогда надо, реабилитируя безвинно пострадавших олимпийцев, судить министра Мутко и чекистских генералов, причем по всей строгости закона и даже еще строже, чтобы иностранцы поверили. Владимир же Владимирович славится тем, что своих не сдает, в особенности тех, которые проводили спецоперацию под его непосредственным руководством.
Так что лучше ничего не делать, с видимым хладнокровием и затаенной тоской наблюдая, как Россию последовательно и неумолимо лишают олимпийских медалей. Огрызаться, отмалчиваться и ждать, что дальше будет: допустят российскую сборную до Олимпиады в Пхёнчхане или не допустят. Чем Путин вместе с вице-премьером Мутко и некоторыми другими фигурантами и занимаются, иногда не выдерживая и проклиная МОК, Ричарда Макларена, Дениса Освальда, предателя Родченкова. Быть может, надеясь в глубине душе, что осерчавший Трамп скоро шарахнет по КНДР и проблема решится сама собой, поскольку Корейский полуостров надолго станет местом, непригодным для проведения каких-либо спортивных игр. В общем, президент РФ огрызается, отмалчивается и бездействует в силу обстоятельств непреодолимых, оттого так некстати вылезли из шкафа скелетонисты со своим открытым письмом.
А если повнимательней вчитаться в текст этого обращения, то обнаружится в нем и завуалированная дерзость. Подобно некоторым олигархам, подпавшим под санкции сразу после Крыма и чуть позже, спортсмены знают, кто им поломал жизнь, и полагают, что именно он мог бы конфликт уладить и беду от них отвести. Только, в отличие от мудрых олигархов, внешне смирившихся и глухо ропщущих, простодушные герои высказываются прямо, по-чемпионски, в лоб. Вмешайтесь, говорят они, нам очень больно, мы унижены и оскорблены, а почему так вышло — вы же сами знаете. Лучше всех.
Что тут скажешь? Ответить олимпийцам по существу невозможно. Проигнорировать их воззвание тоже затруднительно, слишком громко оно прозвучало, к тому же допущенные к Пескову журналисты интересуются мнением президента. Вот пресс-секретарю и приходится, импровизируя на ходу, сочинять нечто оригинальное, хотя и не чуждое историческим, а также литературным традициям. В том духе сочинять, что адресат «не получал официального обращения» от тех, кто его писал. Ибо подана челобитная недолжным образом, через Инстаграм, который «никогда не был и, я надеюсь, не будет каналом общения с президентом России». Короче, не царское это дело — инстаграмы читать.
Грубовато ответил Дмитрий Сергеевич, да. С неприятной насмешкой какой-то и заметным раздражением. В старомодной хамской манере. Усугубляя скандал. А с другой стороны, как он мог иначе откликнуться, выражая точку зрения главы государства?
В конце концов Владимир Владимирович с этой Олимпиадой, с этим допингом, с этими склянками и пожизненным бойкотом претерпел больше всех наших спортсменов вместе взятых. Он ведь надеялся войти в историю в качестве организатора и вдохновителя великих побед, включая олимпийские. А войдет с подмененной мочой в пробирке.
Потому ничего кроме досады у него и не могут вызвать жалобные речи бобслеистов, которых то ли заставили пить всякую гадость, то ли тупо подставили. Ведь многих наших атлетов отстраняют и дисквалифицируют по той лишь причине, что начальство не желает сознаваться в содеянном и сотрудничать с Международным олимпийским комитетом. Мутко не наказан, поэтому за него отдуваются подотчетные ему заложники большого спорта. А заложникам как поступать — рассказывать правду или писать письма? В массе своей заложники предпочитают эпистолярный жанр.
Что ж, если они собираются так действовать и впредь, то надо им прислушаться к совету, поданному Песковым. Скрепившись, подать челобитную как положено — через приемную Путина, что ли. Ответ заранее известен, но зато и не придерется никакой пресс-секретарь. А это важно, согласитесь, чтобы приближенный к трону вельможа одобрил сочинение и похвалил его за пристойный внешний вид. Крик отчаяния должен быть благозвучным.
